7. Курорт

В окрестных кишлаках нет ни одного взрослого таджика, который бы когда-то не учился у него. Преподавал русский язык (на самом деле по тому, как ветеран строил фразы, не скажешь). А когда-то учился в институте под Москвой. Перед выпуском ему разрешили набрать из выпуска 25 любых девчат на выбор, чтобы забрать их по распределению с собой в Таджикистан. Впоследствии 20 из этих девчат так и остались в Таджикистане навсегда.










Моё дело подневольное. Зайдём так зайдём. Поднимаемся на 4 этаж. Зампред ведёт себя по-хозяйски, показывая, где и что находится. Все здороваются, расшаркиваются. Прямо приятно.



К слову рассказываю двухдневной давности историю про Исламский центр в Душанбе, когда мне не советовали ходить в мечеть со словами, что там резали и продолжают резать неверных. Пахан реагирует однозначно: в каждом стаде есть паршивая овца.



- Слышь, Боходур, Джабраила позови! – отвлёкшись от разговора крикнул пахан в сторону.
- А он молится.
- А, молится, ну, и хрен с ним, пусть дальше молится, - неожиданно резко отреагировал пахан (это к вопросу о религиозности таджиков).
Из под манжета ветровки у бритого показалась смазанная синевато-зелёная татуировка. Тут я и вспомнил слова одного знакомого водителя-душанбинца: «Сейчас в Таджикистане уважают тех, кто раньше был либо ворами в законе, или просто бандитами».
Пиала в руке, в ней настойка. Пришлось снова выпить. А пахан хоть и уже слегка мутным взглядом, но хитро так на меня посматривает. Впрочем, почти сразу сменил гнев на милость: «Ладно, мы уважаем убеждения нашего почётного гостя. Андрей поступился принципами ради нашего гостеприимства, поэтому не будем его больше насильно заставлять пить».

Продолжение следует
Здесь - место постоянного расположения текста отчёта на сайте Внедорожного клуба «Дебри»